Науку археологию многие считают очень романтичным занятием. Ведь археологи открывают тайны давно минувших времён, узнают неизвестные прежде подробности из жизни египетских фараонов или ассирийских царей, делают открытия, порой в корне меняющие прежние научные представления.
Бывает, спору нет, и так. Однако большей частью археологические находки рассказывают о другом. О повседневной жизни прошлых цивилизаций, о том, что умели делать тысячи лет назад в разных государствах. Вот, например, в том же Египте за десятилетия раскопок удалось узнать очень многое о... технических достижениях древних египтян. Разве не интересно?
В гробнице одного из высокопоставленных древнеегипетских чиновников середины II тысячелетия до нашей эры обнаружилось, например, детальное изображение различных этапов технологического процесса получения бронзовых отливок. В начале «производственной цепочки» трое рабочих подносят к печи металл. Поскольку за ними следит надсмотрщик с палкой, очевидно, эти рабочие были рабами. Двое других рабочих с мехами и один с кочергой раздувают огонь. Рядом изображены плавильные тигли и древесный уголь. Ещё двое рабочих с помощью простого приспособления, состоящего из двух прутьев, вынимают тигель из горна. Показана здесь и операция разливки.
Эти наглядные рисунки снабжены вдобавок длинным иероглифическим комментарием. Можно понять, что на рисунках изображена отливка больших бронзовых ворот для одного из храмов, а сама бронза по приказу фараона была доставлена из Сирии...
По верованиям древних египтян, в загробном мире умершему могли потребоваться все те вещи, что служили ему при жизни. Поэтому вместе с мумиями археологи находили в саркофагах фараонов и знатных людей не только золотые украшения, но и кухонную утварь, мебель, предметы обихода, инструменты и даже... колесницы и корабли.
Находки, относящиеся к разным периодам Древнего Египта, свидетельствуют о неуклонном техническом прогрессе. В V тысячелетии до нашей эры древние племена, селившиеся по берегам Нила и прежде жившие рыболовством, стали осваивать земледелие. Первыми сельскохозяйственными орудиями были примитивные деревянные мотыги. Когда египтяне научились выплавлять медь, медные инструменты позволили изготовлять орудия для земляных работ быстрее и качественнее. Сами они тоже совершенствовались — мотыгу, например, догадались снабдить медным наконечником.
А чем больше было сельскохозяйственных орудий, тем больше возделывалось и полей. Это в свою очередь привело к созданию совершенной ирригационной системы для орошения засеянных земель.
Поколения рабов прокопали множество каналов, соорудили шлюзы и плотины, запирающие котлованы, заполнявшиеся во время разливов водой Нила. Она сохранялась там и в те месяцы, когда Нил уже входил в берега, и использовалась по мере необходимости для полива.
Можно удивиться, но на египетской земле и по сей день есть заповедные уголки, нисколько не изменившиеся со времён фараонов. Подъезжая, например, по шоссе к городу Луксору, на месте которого когда-то была древнеегипетская столица Фивы, на полях, словно бы расчерченных каналами с мутной водой, иной раз можно увидеть нехитрое водоподъёмное устройство: работяга-бычок ходит по кругу, вращая деревянное скрипучее колесо, а оно приводит в движение вертикальный круг с объёмистыми кувшинами. Кувшины черпают воду в одном канале и выливают в другой, расположенный выше.
Если б не полоска узкоколейки, проходившая вдоль полей, и в самом деле можно подумать, что идёт, скажем, II тысячелетие до нашей эры. Ведь рисунки точно такого же водоподъёмного устройства археологи не раз находили на стенах древних гробниц. Но, оказывается, несмотря на все научно-технические достижения минувших веков, оно и по сей день в ходу. Впрочем, почему бы и нет, раз отличается простотой, рациональностью и работает исправно?
Многие инженерно-технические разработки в Древнем Египте были связаны с важнейшими для государства проблемами подъёма воды и доставки её на поля. По каналам, прорытым от Нила, вода самотёком доходила только до тех участков, что располагались в низинах. Чтобы таким же самотёком полить поля, распаханные выше уровня реки, живительную влагу надо было соответственно «залить» в другую сеть каналов, подняв её на определённую высоту, а потом и в следующую, расположенную ещё выше.
На заре земледелия воду поднимали с одного уровня на другой в обыкновенных кожаных вёдрах. Нетрудно представить, каким трудоёмким был этот процесс. Только в середине III тысячелетия до нашей эры египтяне изобрели простейшее водоподъёмное устройство — шадуф. Он представляет собой длинный рычаг, к одному концу которого крепилась ёмкость для воды, а на другом был противовес, облегчающий работу.
Несмотря на простоту решения, это устройство позволило резко увеличить производительность труда. Подсчитано, например, что с помощью шадуфа один работник за час мог поднять на двухметровую высоту... почти три с половиной тонны воды. С тех пор шадуф нашёл применение во многих странах, а кое-где нехитрая конструкция используется и по сей день. Например, в российских деревнях колодцы нередко оборудовали водоподъемными журавлями, а это не что иное, как тот же шадуф.
Более эффективным оказалось другое техническое решение — водоподъёмное деревянное колесо, с укреплёнными на нём кувшинами. Вращаясь, оно обеспечивало непрерывный подъём воды, которую последовательно черпал один кувшин за другим. а, совершив оборот, выливал в лоток, откуда вода поступала в другой канал.
Поначалу водоподъёмное колесо вращал ногами стоящий на нём человек. Работа, понятно, была утомительной, но производительность вполне приемлемой. Когда же догадались создать систему из двух колёс, связанных передачей, то в качестве тягловой силы стали использовать силу животных. Живой «двигатель» ходил по кругу, вращая горизонтальное колесо, а оно приводило в движение вертикальное колесо-водоподъёмник.
Именно такая конструкция нередко используется в Египте и по сей день, хотя, разумеется, в наши дни не обойтись без электрических насосов и другой современной техники. Но вся жизнь страны, как в давно минувшие тысячелетия, по-прежнему во многом связана с Нилом. Там. куда доходит вода великой африканской реки, земля даёт урожаи, а люди строят жилища. Где воды нет, пустыня остаётся пустыней. Поэтому даже на современной карте зелёным цветом оазисов окрашены лишь узкие полоски вдоль Нила и побережий Средиземного и Красного морей. Всё остальное — пустыни: Ливийская, Аравийская и Нубийская.
Надо сказать, строительство разветвлённой ирригационной системы потребовало от древних египтян не только технических решений, связанных с проблемами подъёма воды, но и совершенствования математических знаний и землемерного дела. Чтобы вода, поднятая на определённую высоту, дальше шла по каналам к полям самотёком, надо было научиться правильно определять направления каналов — от высоких к более низким местам.
Определённые навыки требовались и при самой постройке каналов, а также плотин, запирающих бассейны, где создавались запасы воды. Неудивительно, что появлялись знающие люди, способные руководить строительными работами — иными словами, первые инженеры. А накапливавшиеся с веками инженерные знания записывались на папирусах, чтобы ими могли пользоваться следующие поколения инженеров.
Но эти знания в Древнем Египте хранились в тайне от простых людей, и владела ими лишь каста жрецов. Только жрецам доступны были и математические, и астрономические, и все другие научные достижения цивилизации. Словом, именно древнеегипетских жрецов, по справедливости, и надо считать первыми в мире инженерами.
Малов, В. Были ли у древних египтян инженеры? /В. Малов //А почему? – 2008. - № 4. – С. 24-26.