АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ СУРНИН
Даты жизни: 1767 – 17 августа 1811
Мастер оружейного дела
Портрет до наших дней не дошел...
В 1767 году, родился выдающийся тульский мастер оружейного дела Алексей Михайлович Сурнин, который, по мнению некоторых исследователей, стал прототипом главного героя произведения Н.С. Лескова «Сказ о тульском косом Левше и о стальной блохе».
Алексей Михайлович Сурнин происходил из старинной оружейной семьи, был женат на дочери отставного писца Ефросинии Ивановне Соколовой, имел трех дочерей, трех сыновей и небольшой дом в Чулковской слободе.
В 1784 году президент Военной коллегии князь Г.А. Потемкин дал Тульскому наместнику генералу М.Н. Кречетникову официальное поручение о направлении нескольких оружейный мастеров в Англию для совершенствования в художественных работах, и выбрали тогда двух молодых оружейников из Тулы – Алексея Сурнина и Якова Леонтьева.
Алексей и Яков были молоды, но выделялись способностями, поэтому в одном из писем Потемкин и назвал их «тульскими художниками». Родителям, «чтоб не терпели нужды» при долгом отсутствии сыновей, назначили пособие от казны.
В начале 1785 года тульские делегаты прибыли в Петербург, но навигация на Балтике завершилась, поэтому в заграничное путешествие они отправились сухим путем. В Лондоне туляки оказались только в ноябре и сразу явились на аудиенцию к российскому послу в Англии графу С.Р. Воронцову, который оказал им покровительство.
Для начала с целью изучения английского языка и рисования тульских оружейников направили в пансион. Затем планировалось Сурнину и Леонтьеву дать обширные технические знания, но деньги на их содержание вскоре закончились, и новые из России не поступали – Потемкин увлекся другими государственными и светскими делами, а про свой заграничный проект просто-напросто забыл.
Туляки, хотя и продолжали жить в пансионе, набрали долгов, терпели лишения, их обучение приостановилось, и все свободное время они употребляли на знакомство с достопримечательностями английской столицы.
Наконец-то деньги из России пришли, и летом 1787 году завершилось обучение и затянувшееся пребывание в пансионе.
Презедент Военной коллеги князь Григорий Потёмкин
Тульский генерал-губернатор М. Кречетников
Для изучения существующих стальных мануфактур и применяемых там машин Сурнина и Леонтьева отправили в Бирмингем и Шеффилд.
Посол С.Р. Воронцов приказал определить их к лучшим местным оружейным мастерам, но англичане всячески противились этому, опасаясь раскрытия секретов производства. Только, когда была назначена очень высокая плата за наставничество - 120-150 фунтов в год (от 960 до 1200 российских рублей), известные английские оружейники согласились принять учеников: Сурнина – Генри Нок, Леонтьева – Дурс Эгг.
Посол граф С. Воронцов
Своим мастерством и отношением к делу Алексей смог так расположить к себе чопорного Нока, что тот назначил его первым помощником (руководителем над 200 подмастерьями), охотно делился своими секретами и, желая удержать, снижал плату за обучение. И другие английские мастера проявляли большое уважение к русскому ученику Нока.
И тут по причине все той же забывчивости деньги из России опять перестали поступать. На сей раз предприимчивые англичане стали склонять русских совсем остаться в их стране. Сурнин патриотично отклонил такое предложение. Леонтьев вначале согласился, но, получив первую заработную плату, бежал от мастера, скитался по загранице, дальнейшая его судьба неизвестна.
Ухудшение русско-английских отношений в 1790-1791 годах вынудило С.Р. Воронцова отправить Сурнина на родину. По этому поводу он пишет Г.А. Потемкину письмо в августе 1791 года, где отмечает замечательные качества Алексея и большой производственный опыт, который он приобрел в Англии.
В январе 1792 года Сурнин прибыл в Петербург. Военная коллегия собиралась направить его на оружейный завод, который только планировали построить в Олонецкой губернии. Пока решение еще не было принято, Алексей поехал к семье в Тулу.
Тульский оружейный завод в XVIII веке
Он увидел, в каком плачевном состоянии находится местный оружейный завод, которого намеченные некогда реформы так и не коснулись. Сурнин вызвался оказать помощь. Его поддержал наместник М.Н. Кречетников, поручив заняться совершенствованием оружейных замков, а также изготовить «полное ружье на англицкий манер», и предоставил в его распоряжение целую группу молодых способных оружейников для обучения, а за все это назначил просто мизерное жалование - всего 20 рублей в месяц.
Чиновники Тульского оружейного завода не воспринимали Алексея всерьез и чинили всяческие препятствия его предложениям. Он был вынужден в марте 1792 года обратиться в Военную коллегию с прошением о присвоении ему определенного чина с соответствующими правами, но ответ в Тулу не поступил.
Тогда Сурнин через главноначальствующего артиллерией графа П.А. Зубова обращается к самой Екатерине II, при этом он сообщает об изобретенном им пистолете, производящем при одном заряде «десять выстрелов в полторы минуты», возможности изготовления на его основе карабинов, упоминает об оружейном замке «с одним только шурупом» и «духовом» (пневматическом) ружье, привезенном из Англии.
В июле 1792 года из российской столицы пришло официальное решение – оставить Сурнина в Туле. В его распоряжение выделялось 18 оружейников «для делания образцовых армейских ружей, признанных в Англии наилучшими».
Алексей Михайлович тут же развернул кипучую деятельность по совершенствованию самого оружия и его производства. Стоит отметить, что впоследствии пять ружей различного калибра, произведенных группой Сурнина, были представлены самому графу П.А. Зубову, что послужило основой для введения в 1793 году нового пехотного ружья в Российской армии.
Только 10 февраля 1794 года Сурнина наконец назначили «мастером оружейного дела и надзирателем всего до дела ружья касающегося» с жалованьем 500 рублей в год, что позволило ему не только напрямую руководить производством, но и осуществлять собственным клеймом окончательный контроль качества оружия. Уже через год Алексей Михайлович смог получить чин 14-го класса, что соответствовало званию прапорщика.
В 1798 году явно проявились напряженные отношения России с Францией. Поэтому Сурнину было дано поручение составить «Правила», обеспечивавшие при изготовлении оружия «совершенную пропорцию и равноту одной вещи с другой». К сентябрю это задание успешно выполнено. Также Алексеем Михайловичем составлено и «Описание лекалам, проймам, машинам, заведенным на предмет возделывания огнестрельного оружия с таковою аккуратностью, чтоб все части одного ружья ко всем прочим употреблены быть могли».
Увеличение производства качественного оружия во время войны России с Францией в 1805-1807 годах наглядно демонстрирует успешность работ Сурнина, заложивших еще и основу наших побед в предстоящих военных действиях 1812 года. По повелению императора Александра I 10 декабря 1806 года в «награду отличных трудов и ревности к службе» Алексею Михайловичу была пожалована тысяча рублей.
Обращает на себя внимание тот факт, что имя Алексея Михайловича с начала лета 1811 года исчезает из заводской переписки. Скорее всего, напряженная работа подорвала здоровье 44-летнего оружейника. 17 августа этого же года А.М. Сурнин скончался и был похоронен на Чулковском кладбище.
Могила Алексея Суркова
Общеизвестно высказывание Н.С. Лескова, что главный герой «Сказа о тульском косом Левше и о стальной блохе» - лицо выдуманное. Но еще в 1905 году историк и организатор оборонного производства С.А. Зыбин, изучая историю Тульского оружейного завода, усмотрел несомненные совпадения в судьбах реального и вымышленного умельцев. И утверждал в статье «Оружейного сборника», что одним из прототипов Левши несомненно является оружейник Сурнин, а вторым - приехавший с ним на учебу в Англию бездельник и пьяница Яков Леонтьев; писатель свел два характера воедино, потому так органичен Левша, гениальный мастер и не дурак выпить...
С Зыбиным не был согласен обнаруживший его записи доктор исторических наук, туляк В.Н. Ашурков. Он полагал, что замысел лесковского сказа идет от пословицы «Туляк - стальная душа, туляки блоху подковали и на цепь посадили» и традиций народного творчества. Тем более, что Лескову не могли быть известны документы о Сурнине - они были выявлены почти через четверть века после появления «Левши». Но никуда не уйдешь от первоисточников: уже слишком похожи английские «командировки» двух мастеров. Читаешь дотошную, до самого маленького шурупа и гвоздя записку Сурнина - и перед глазами мгновенно встает Левша, ковавший гвоздочки для блошиных подков.
См.: Памятники Левше
