ХАРМС ДАНИИЛ ИВАНОВИЧ
Даты жизни: 30 декабря 1905 – 2 февраля 1942
Место рождения: город Санкт-Петербург
Русский советский писатель и поэт
Известные произведения: «Умная Маша», «Иван Иваныч Самовар», «Удивительная кошка»
Даниил Хармс (Даниил Иванович Ювачев) родился 30 (по старому стилю – 17) декабря 1905 г.
Его отец – Иван Павлович Ювачев был человеком исключительной судьбы. За участие в народовольческом терроре он (тогда морской офицер) был в 1883 г. судим и провел четыре года в одиночной камере, а затем – более десяти лет на каторге. Мать Хармса заведовала в приютом для бывших каторжанок в Петербурге.
Маленького Даниила назвали так, потому что за несколько дней до рождения сына папа видел его во сне, и родился он в день ветхозаветного пророка Даниила.
О первых минутах жизни Хармс оставил весьма противоречивые воспоминания. В одном из них он утверждал, что появился на свет из икры и чуть не был съеден после нереста родным дядей. В других мемуарах он «оказался недоноском и родился на четыре месяца раньше срока» и в «инкубаторе просидел четыре месяца». Родившись, таким образом, дважды, младенец обнаружил в себе «первые признаки гения».
Хармс в детстве был озорным ребёнком и очень любил чудить. Детство его было вполне благополучным и обыкновенным для того времени. С ним занимались гувернёр и няня. Он прекрасно говорил на английском и немецком языках, хорошо рисовал и пел. Всё, что слышал, превращал в фантастические рассказы. Кормилица, гувернёр… А Рождество! А бабочки в Летнем саду! А паровые машины! А дача в Разливе!
Родители решили, что такому озорному мальчику надо учиться в немецкой школе Петершуле (хорошая немецкая школа в Санкт-Петербурге). Она была очень престижной и отличалась строгими порядками. Но он и здесь шалил. Тайком он приносил в класс валторну и играл на ней во время урока. «Не обижайте сироту», — слёзно молил учителя не ставить двойку. А то собирал вокруг себя толпу слушателей и вёл беседы с воображаемой и горячо любимой «Muterchen» (мамочкой), «живущей» под лестницей. Сидя на высоком дереве в городском парке, он что-то строчил в маленькую книжицу. Первые стихи подписывались — Даниэль Шарм (D.Ch.).но учился он хорошо, участвовал во всех литературных вечерах, читал стихи – как свои, так и других поэтов. В школе Даниил приобрел основательное знание немецкого и английского языков.
В 1924 г. он поступает в Ленинградский электротехникум, откуда через год был исключен за «слабую посещаемость» и «неактивность в общественных работах». Таким образом, ни высшего, ни среднего специального образования писатель получить не смог. Но он интенсивно занимался самообразованием, особенно увлекался философией и психологией. Жил исключительно литературным заработком.
С 1924 года он начинает называть себя Хармсом. О происхождении псевдонима есть немало теорий, может быть он происходил от французского «charm» (шарм, обаяние), или от английского «harm» (вред, напасть); но именно этот псевдоним достаточно точно отражал сущность отношения писателя к жизни и творчеству: Хармс умел травестировать (иначе пародировать, т. е. подражать, переделывать, изменять содержание, сохраняя форму) самые серьезные веши и находить весьма невеселые моменты в самом, казалось бы, смешном. Это же было характерно и для его личности: ориентация на игру, на веселый розыгрыш сочетались с подчас болезненной мнительностью, с уверенностью в том, что он приносит несчастье тем, кого любит.
Много странного (даже иностранного) было в облике поэта. Эти «актёрские» пиджаки, охотничьи куртки, причудливые банты-галстуки, вигоневые гольфы. И головные уборы… Эти старорежимные котелки и цилиндры, кепи с наушниками, тирольские шляпы. А то и вовсе — «какой-то сгусток материи на голове, напоминающий тюрбан» или «что-то вроде красного абажура». Глядя на долговязую фигуру этого джентльмена, серьёзно здоровавшегося с фонарными столбами, одни ленинградцы считали, что их одурачивают-околпачивают. Другие держали поэта за городского сумасшедшего. Иные думали: бежит от мира и людей, играет, мол.
В 1925 г. Хармс вошел в небольшую группу ленинградских поэтов, которую возглавлял Александр Туфанов, они называли себя «заумниками». Здесь происходит знакомство и возникает дружба с Александром Введенским. В 1926 г. они вместе с молодыми философами Леонидом Липавским и Яковом Друскиным образуют объединение «чинари».
Примерно в это же время Хармс и Введенский были приняты в ленинградское отделение Всероссийского Союза поэтов. В сборниках Союза они печатают по два своих стихотворения, оставшиеся единственными «взрослыми» произведениями, которые им суждено будет увидеть напечатанными. Главная форма деятельности «чинарей» – выступления с чтением своих стихов в клубах, ВУЗах, литературных кружках; заканчивались они обычно скандалами.
Хармс участвует в различных левых объединениях, инициирует их создание.
В 1927 г. возникает Объединение реального искусства (ОБЭРИУ), куда, кроме Хармса и Введенского, входили Николай Заболоцкий, Константин Вагинов, Игорь Бахтерев, к ним примыкал также Николай Олейников, ставший близким другом Хармса.
Единственный вечер ОБЭРИУ 24 января 1928 г. стал некоторым бенефисом Хармса: в первом отделении он читал стихи, а во втором была поставлена его пьеса «Елизавета Бам» (она во многом предвосхищает открытия европейского театра абсурда). Резко отрицательные отзывы в прессе определили невозможность подобных вечеров, теперь обэриуты могли лишь выступать с небольшими программами. Наконец, одно из их выступлений в общежитии ЛГУ вызвало новые обвинения в контреволюционности. В 1930 г. ОБЭРИУ прекратило свое существование, а в конце 1931 г. Хармса и Введенского арестовали. Приговор, впрочем, был сравнительно мягким – ссылка в Курск, а хлопоты друзей привели к тому, что уже осенью 1932 г. поэты смогли вернуться в Ленинград.
После ссылки ни о каких публикациях, ни о каких выступлениях речи уже быть не могло. Более того, необходимо было скрывать свое творчество от посторонних. Поэтому общение бывших обэриутов и близких им людей проходило теперь на квартирах. Хармс, Введенский, Липавский, Друскин, Заболоцкий, Олейников, вели беседы на литературные, философские и другие темы. Деятельность этого кружка продолжалась несколько лет. Но вскоре некоторые члены кружка разъехались, и деятельность кружка прекратилась.
Хармс однажды записал в дневнике свое эстетическое кредо (1937): "Меня интересует только "чушь", только то, что не имеет никакого практического смысла. Меня интересует только жизнь в своем нелепом проявлении. Геройство, пафос, удаль, мораль, гигиеничность, нравственность, умиление и азарт - ненавистные для меня слова. Но я вполне понимаю и уважаю: восторг и восхищение, вдохновение и отчаяние, страсть и сдержанность, распутство и целомудрие, печаль и горе, радость и смех". Такой странный коктейль эстетических ценностей при незаурядном поэтическом даровании должен был дать весьма интересные результаты - и дал их.
«Взрослые» произведения Хармса пишутся теперь исключительно «в стол». Поэзию сменяет проза, ведущим прозаическим жанром становится рассказ. В 30-х гг. возникает стремление к крупной форме. Первым ее образцом можно считать цикл «Случаи» – тридцать небольших рассказов и сценок, которые Хармс расположил в определенном порядке, переписал в отдельную тетрадь и посвятил своей второй жене Марине Малич (на которой он женился в 1935 г.). В 1939 г. появляется вторая большая вещь – повесть «Старуха». Известны около десятка рассказов, написанных в 1940–1941 гг.
Детские стихи давались ему легко. С 1920-х годов и посейчас «Миллион» считают девочками и мальчиками, кошек лечат воздушными шариками и вовсюскороговорятпо-иван-топорышкински. Хармс буквально завораживал ребят своим чтением: «…Как-то после выступления все его слушатели встали и пошли за ним, как за гаммельнским крысоловом, — до самого поезда, и стояли и смотрели вслед, как он уезжал…»
Одиннадцать книг (для тех лет немало) вышло у Хармса. А в журналах «Ёж» и «Чиж» он открыл живой уголок детской поэзии, где появлялся то как Шардам, то как Карл Иванович Шустерлинг, и даже как Умная Маша.
- А вы знаете, что ДО?
А вы знаете, что НО?
А вы знаете, что СА?
Что до носа
Ни руками,
Ни ногами
Не достать.
Что до носа
Ни руками,
Ни ногами
Не доехать,
Не допрыгать,
Что до носа
Не достать!
Жил на свете стаpичок
Маленького pоста,
И смеялся стаpичок
Чpезвычайно пpосто:
"Ха-ха-ха
Да хе-хе-хе,
Хи-хи-хи
Да бyх-бyх!
Бy-бy-бy
Да бе-бе-бе,
Динь-динь-динь
Да тpюх-тpюх!"
Доедая с маслом булку
Братья шли по переулку.
Вдруг на них из закоулка
Пес большой залаял гулко.
Сказал младший: - Вот напасть,
Хочет он на нас напасть!
Чтоб в беду нам не попасть
Псу мы бросим булку в пасть.
Все окончилось прекрасно,
Братьям сразу стало ясно,
Что на каждую прогулку
Надо брать с собою булку.
Несчастная кошка порезала лапу -
Сидит, и ни шагу не может ступить.
Скорей, чтобы вылечить кошкину лапу
Воздушные шарики надо купить.
И сразу столпился народ на дороге -
Шумит, и кричит, и на кошку глядит,
А кошка отчасти идет по дороге,
Отчасти по воздуху плавно летит.
К концу 30-х кольцо вокруг Хармса сжимается. Все меньше возможностей печататься в детских журналах. Следствием этого стал совершенно реальный голод. Трагизм произведений писателя в этот период усиливается до ощущения полной безнадежности, полной бессмысленности существования. Аналогичную эволюцию проходит также и хармсовский юмор: от легкого, слегка ироничного – к черному.
Начало войны и первые бомбардировки Ленинграда усилили у Хармса чувство приближающейся собственной гибели. В августе 1941 г. он был арестован за «пораженческие высказывания». Длительное время никто ничего не знал о его дальнейшей судьбе, лишь в феврале 1942 г. Марине Малич сообщили о смерти мужа. Мнение о его последних днях разноречивы. Некоторые считают, что Хармс, которому угрожал расстрел, симулировал психическое расстройство и был направлен в тюремную психиатрическую больницу, где и скончался в первую блокадную ленинградскую зиму. Есть также информация, что у Хармса незадолго до ареста действительно диагностировали шизофрению, поэтому он был помещен больницу для принудительного лечения. Неизвестно точно и где он умер – в Ленинграде или Новосибирске. Дата смерти – 2 февраля 1942 г.
Рукописи Хармса были сохранены его другом Иосифом Друскиным; он забрал их зимой 1942 г. из опустевшей комнаты писателя. Не расставался с этим чемоданчиком ни в эвакуации, ни по возвращению в Ленинград, около двадцати лет не прикасался к его содержимому, сохраняя надежду на чудо – возвращение хозяина. И лишь когда надежды не стало, начал разбирать бумаги покойного друга.
У Даниила Хармса есть стихи, которые многие называют пророческими:
Из дома вышел человек
С веревкой и мешком
И в дальний путь, и в дальний путь
Отправился пешком.
Он шел, и все глядел вперед,
И все вперед глядел,
Не спал, не пил,
Не спал, не пил,
Не спал, не пил, не ел.
И вот однажды поутру
Вошел он в темный лес
И с той поры, и с той поры,
И с той поры исчез…
И если где-нибудь его
Придется встретить вам,
Тогда скорей, тогда скорей,
Скорей скажите нам.
Через двадцать пять лет после его смерти Хармса оценил широкий читатель. Началось его второе рождение, которое продолжается и сегодня.
Хармс Даниил Иванович //Писатели нашего детства. 100 имен. Биографический словарь в 3-х частях. Ч. 1. – М.: Либерия, 1998. – 432 с.
http://www.library.ru/2/lit/sections.php?a_uid=20
http://www.klassika.ru/stihi/xarms/
ДАНИИЛ ИВАНОВИЧ ХАРМС
1905 - 1942
Даниил Иванович Ювачев, который вошел в историю литературы под именем Даниила Хармса, был уроженцем Петербурга. Отец его, Иван Павлович Ювачев, - революционер-народоволец, большую часть своей жизни провел в заключении в Петропавловской и Шлиссельбургской крепостях, и на Сахалине.
Даниил Ювачев после окончания школы поступил в электромеханический институт, но бросил его и занялся литературой. Он стал самым ярким представителем литературно-философской группы ОБЭРИУ – «Объединения реального искусства». За три года создатели литературы абсурда сделали так много, что перевернули представления о том, как надо писать для детей. Их опыты сочли опасными, их книги перестали печатать, а потом решили и физически уничтожить: Введенский и Хармс не раз подвергались аресту, Заболоцкий провел в заключении 7 лет. После третьего ареста в 1941 году Введенский погиб, а Хармс бесследно исчез, подобно герою его стихотворения («Из дома вышел человек»):
И вот однажды на заре
Вошел он в темный лес.
И с той поры,
И с той поры,
И с той поры исчез.
Первые книги Хармса вышли в 1928 году: « О том, как Колька Панкин летал в Бразилию, а Петька Ершов ничему не верил» и «Озорная пробка». Затем последовали «Театр», «Во-первых и во-вторых», «Иван Иванович Самовар», «О том, как старушка чернила покупала», «Игра», «О том, как папа застрелил мне хорька», «Миллион», «Лиса и заяц». Последняя книга появилась в 1940 году.
Наступил большой перерыв. Только во время «оттепели» Хармс стал широко известен, но и позднее его роль принижалась, хотя все здравомыслящие исследователи детской литературы всегда знали, что весь современный авангард вырос из Хармса, и влияние его на последующую литературу и детей-читателей переоценить невозможно. У Хармса учились, ему подражали, у него заимствовали, творчески состязались с ним, в общем, современная детская литература не была бы самой собой, если бы не Хармс. Он был постоянным сотрудником журналов «Чиж» и «Ёж», благодаря чему написал довольно много - это были не только достаточно длинные истории в стихах («Игра», «Врун»), но и подписи под рисунками, сказки, шутки, песенки, переводы... Например, замечательный вольный перевод книги известного немецкого художника Вильгельма Буша «Плих и Плюх». Герои Хармса - чудаки и выдумщики, они видят мир детскими глазами, их главное занятие - игра в чистом виде, игра в слова, в понятия, в предметы, причем, нарушение правил было самым главным правилом. Его читателей ожидал фольклорный праздник, разгул нелепиц и карнавал смеха:
Жил на свете старичок
Маленького роста,
И смеялся старичок
Чрезвычайно просто:
"Ха-ха-ха
Да хе-хе-хе,
Хи-хи-хи
Да бух-бух!
Бу-бу-бу
Да бе-бе-бе,
Динь-динь-динь
Да трюх-трюх!"
И даже такие добрые, со всех сторон безупречные стихи, как стихи про самовар или песня про веселых чижей, созданная вместе с С.Маршаком и посвященная 6-му Ленинградскому детдому, не добавили надёжности этому подозрительному Хармсу: в глазах властей он оставался опасным диверсантом. Не помогло заступничество Чуковского, Маршака, Михалкова. Смеясь, можно не только спастись, не только одолеть беды и врагов, но и положить голову на плаху. Хармс был арестован и расстрелян в 1942 году.
Для детей же Хармс остался самым весёлыми писателем на свете - ну кто еще мог сочинить сказку «о том, как король пил чай с яблоками и вдруг подавился, а королева стала бить его по спине, чтобы кусок яблока выскочил из горла обратно. А король подумал, что королева дерётся, и ударил её стаканом по голове. Тут королева рассердилась и ударила короля тарелкой. А король ударил королеву миской. А королева ударила короля стулом. А король вскочил и ударил королеву столом. А королева повалила на короля буфет. Но король вылез из-под буфета и пустил в королеву короной. Тогда королева схватила короля за волосы и выбросила его в окошко. Но король влез обратно в комнату через другое окно, схватил королеву и запихал её в печку...» Куда там голливудским фильмам с их бесконечными драками до Даниила Хармса и его героини, девочки Леночки, которая придумывает такие разнообразные дурацкие приключения, что великие сказочники обзавидовались бы.
Корф, О.Б. Детям о писателях. ХХ век. От А до Я /О.Б. Корф.- М.: Стрелец, 2006.- С.46-47., ил.